Владимир Маркин встретил меня запросто в своем уютном клубе-ресторане «Сиреневый туман». Столь бережно хранимый им имидж вечного мальчика-студента ничуть не развеялся при встрече. На мучающий меня вопрос, чем объяснитьнеудержимое желание многих известных людей открывать свои рестораны, В.Маркин ответил грустной шуткой: «А кушать-то хочется…»
Ресторанные Ведомости: Неужели только этим можно объяснить сегодняшнюю тенденцию открывать свои рестораны?
Владимир Маркин: Конечно же нет. Вообще я считаю, что у любого творческого человека всегда есть тяга создавать что-то новое, пробовать себя в каком-то неожиданном качестве. Отсюда, наверное, и тенденция открывать свои клубы, создавать свои закрытые пространства. Но для меня желание создать свой микромир сопряжено еще с несколькими нюансами. Во-первых, это ностальгия по тем временам, когда я работал ресторанным музыкантом. Во-вторых, я всегда мечтал о замкнутом фешенебельном клубе с особой атмосферой старого двора, в котором люди, когда-то вышедшие из комсомольской поры, прошедшие через такую замеча- тельную школу жизни, как спортивно-оздоровительные лагеря, и познавшие тот микроклимат, могли бы спокойно погружаться в свои воспоминания, ностальгировать по старым временам и слушать любимые забытые мелодии. Вообще спортивно-оздоровительные лагеря для многих популярных исполнителей и известных людей явились стартовой площадкой. Среди них Сергей Минаев, Сергей Лисовский, Алексей Лысенков, Сергей Шустицкий — словом, масса людей, которые занимают сегодня не последние места на телевидении, в рекламном бизнесе и в политике. В-третьих, это возможность использовать пространство «Сиреневого тумана» в качестве павильона для съемок телевизионной передачи.
Р.В.: Клуб «Сиреневый туман» открылся сравнительно недавно. А как и когда на свет поя- вилась песня?
В.М.: Меня тогда еще не было, в 36-м году, примерно 60 лет назад. Вообще это хрестоматийная история, достаточно интересная и забавная. Как-то Александр Градский на кухне у Андрея Макаревича напел мне один куплет «Сиреневого тумана». Тогда же Градский с Макаревичем подарили мне целую магнитофонную кассету, на которой были записаны разные дворовые песни и среди них куплет «Сиреневого тумана». Естественно, я загорелся идеей, отыскал остальные куплеты, разные их версии и из пятидесяти различных вариаций интуитивно выбрал четыре куплета, которые, на мой взгляд, принадлежали одному автору. Спел, сделали клип, выдали его. На следующий день я проснулся еще более знаменитым.
Р.В.: История действительно хрестоматийная. Но вернемся к теме ресторанов. Что в вашем понимании значит идеальный ресторан?
В.М.: Идеальный ресторан — это конечно же хорошая кухня, отличный сервис и соответствующая атмосфера. Все должно располагать к тому, чтобы человек в ресторане чувствовал себя уютно. В моем понимании идеальный ресторан должен быть непременно уютным. Вот как достигнуть такого уюта?.. Здесь уже надо ориентироваться на конкретных клиентов. Ведь кто-то хорошо себя чувствует в «Макдоналдсе», а кто-то исключительно в фешенебельном элитном заведении. Что же касается меня, я немножко побаиваюсь больших, фешенебельных, пафосных ресторанов, они заставляют меня быть особо настроенным, чего я не люблю. Может быть, оттого, что бизнес мой постоянно связан с этаким пафосом и мне все время хочется от него куда-то спрятаться, например, в каком-нибудь более уютном маленьком ресторанчике. В то же время прекрасно понимаю, что, возможно, большинству людей это наиболее интересно.
Р.В.: А ваш ресторан можно отнести к категории идеальных?
В.М.: Однозначно. Это очень уютное место. Настолько уютное, что народ бывает достаточно сложно отсюда выпроваживать, чего мы, собственно, и не делаем. Плюс «Сиреневый туман» еще и очень веселое место, где периодически устраиваются клубные вечера, домашние концерты, всевозможные розыгрыши. Так что пока у гостей есть желание к нам приходить, мы будем его удовлетворять.
Р.В.: А ваши посетители, я так понимаю, люди избранные? Просто так к вам не попадешь?
В.М.: Да, «Сиреневый туман» — закрытое заведение. А круг людей, который здесь собирается, так или иначе связан с моей кандидатурой. Как правило, это люди, которым симпатично мое творчество, интересны песни, которые я пою, и вообще тот срез, тот период времени. Так сложилось, что первоначально круг членов клуба «Сиреневый туман» формировался из моих партнеров, друзей, клиен- тов, которые, в свою очередь, по рекомендации приводили своих друзей. В основном это люди примерно одного и того же возраста, как правило, состоятельные, но при этом все достаточно озорные и юные в душе, не успевшие состариться для того, чтобы собираться, непринужденно отдыхать и по-детски раскрываться. Вот основной принцип.
Р.В.: А кроме вашего есть рестораны в Москве, которые вы посещаете и относите к разряду идеальных?
В.М.: Есть, конечно. Поскольку в последнее время я очень пристрастился к корейской кухне, то иногда посещаю корейский ресторан «Шила», что на корабле. А вообще люблю всякую кухню. Плюс еще предпочитаю посещать такие стильные заведения, как рестораны «Мефисто», «Ностальжи». «Райский двор» очень нравится. В этих ресторанах именно уютно. Кстати, в «Мефисто» очень вкусно готовят раков. Если уж делать реверанс в адрес партнеров-ресторанов, то в «Мефисто» раки просто чумовые. А в «Ностальжи» вкусные вина. В последний раз заглянул в «Шинок», тоже понравилось. Лошади живые, куры, очень забавно.
Р.В.: А любимое блюдо у вас есть?
В.М.: К счастью или к сожалению, мое любимое блюдо не имеет ничего общего с ресторанами, потому что больше всего я люблю креветки с пивом, но только когда сам их готовлю.
Р.В.: По какому-то особому рецепту?
В.М.: Есть различные рецепты. Последнему меня обучил Игорек Саруханов. В кастрюлю наливается холодная вода, в воду добавляется бутылка пива, желательно нашего светлого, затем бросаются креветки, и дальше уже каждый добавляет по вкусу перец, соль, различные специи, лавровый лист и так далее. И как только вскипела вода и всплыли креветки, их тут же надо вынимать. Желательно не кипятить. Это рецепт Игоря. Я внес некоторое видоизменение: чуть-чуть позже наливаю пиво и чуть подольше их кипячу, добавляю много перца и других специй. Получается немного другой вкус, но тоже очень неплохо. Еще люблю хорошую рыбу. Здесь особый случай: если рыба свежевыловлена и хорошо приготовлена, то остановиться трудно.
Р.В.: То есть периодически возникает риск переесть.
В.М.: Ну не всегда. Хотя в детстве, помнится, был случай, когда я пионером по обмену делегациями ездил в Чехословакию. Жили мы в пионерском лагере, где нас кормили очень вкусными макаронами с сыром. Поскольку я большой любитель поспорить, то однажды после третьей добавочной порции макарон поспорил с ребятами, что съем еще десять. Первые три порции взяли прямо с прилавка, за остальными же, что самое ужасное, приходилось подходить к тетеньке, которая стояла на раздаче. Она не понимала русского языка, и ей невозможно было объяснить суть нашего спора. Но зато она прекрасно понимала, что раз мальчик приходит и просит добавки, значит, он хочет кушать, и каждый раз накладывала мне все больше и больше этих макарон. Я ей давал понять, что больше не надо, но она меня не понимала. Скажу честно, спор я тогда проиграл, сойдя с дистанции гдето на седьмой порции. Аналогичный случай произошел много позже, уже в институте, когда я поспорил съесть после очередного сытного обеда еще двадцать бутербродов с докторской колбаской. Вот тогда я спор выиграл, правда, потом три дня ничего не мог есть.
Р.В.: В рестораторы вы записались сравнительно недавно. А происходил какой-нибудь курьезный случай в вашей ресторанной жизни?
В.М.: Все курьезные случаи из ресторанной жизни происходили, когда я работал ресторанным музыкантом. Это было в подмосковном городе Ивантеевка, в провинциальном ресторане «Встреча». Год шел 80-й. Как и все ресторанные музыканты, по тем временам мы жили на деньги, которые нам да вали за исполнение. И вот как-то в ресторане гулял молодой человек, как сейчас говорят, кавказской национальности. Он постоянно заказывал одну и ту же песню «По аэродрому». Уже после пятнадцатого или двадцатого заказа мы пели не все куплеты подряд, а первый — третий, третий — второй, песня уже давно потеряла свои начало и конец, а он все подходил и подходил, платил деньги, а мы пели. По тем временам «По аэродрому» считалась самой шлягерной песней, однако другому посетителю, по внешнему виду больше напоминающему мясника или человека с криминальным прошлым, песня порядком поднадоела. Он подошел к нам и упрекнул: «Что вы поете?! Что вы поете?! Мы же русские люди! «Чингисхана» давай!». Это был, пожалуй, один из самых забавных случаев, когда русский человек заказывал себе «Чингисхана», а другие, нс русские, — «По аэродрому».
Р.В.: Вы достаточно молодо выглядите, а сделать успели уже многое. Есть у вас какая-нибудь заветная мечта или все ваши мечты и желания уже давно воплотились в жизнь?
В.М.: Мне еще много чего хочется сделать в жизни. Хочется выпустить новые альбомы, спеть еще больше песен, еще что-нибудь придумать интересное. Например, есть идея создать сеть различных точек питания со своими музыкальными направлениями на тему моих самых известных шлягеров. Мечта как бы она не совсем реальная, хотя три точки уже практически есть. Но самая главная мечта: хочу, чтобы у меня в репертуаре появилась песня, которая смогла бы затмить «Сиреневый туман».
«Ресторанные Ведомости» №15 1998 год
